...День Х наступил...
Опустевший стакан летит в стену. Брызги стекла радужными каплями сверкают при свете небольшой настольной лампы [интересно, сколько посуды я разбила за эти дни]. Громкую музыку, которая смешивается со смехом гостей дома, я слышу даже на втором этаже в самой дальней комнате, где сейчас нахожусь.
Это мгновение было прекрасным и ужасным одновременно. Открываю бутылку [сколько выпила, тоже интересно], наполняю новый стакан холодным виски, встряхивая волосами, а затем усаживаюсь в кресло, ставшее таким любимым всего за сутки. Минуты, часы, секунды проплывают мимо. Сейчас меня ничто не волнует, кроме одной мысли - как выйти из всей этой истории с минимальными последствиями.
Возвращаю стакан на столик, беру в руки карандаш и кусок бумаги, кладу на колени, и вновь начинаю что-то писать. Извечная проблема моей жизни - только бумага терпит моё нытьё. Я оставляю на ней какие-то странные узоры, непонятные даже мне самой. Один, второй, за ними следует третий. Я питаюсь только рисунками и запасами алкоголя из наполненного под завязку домашнего бара.
Господи, да какого я вообще творю? Давно пора просто послать их обоих к чертям! - отбросив всё в сторону, встаю с кресла, а затем, лёгким движением тонких пальцев, расстегиваю молнию на платье, позволяя ему упасть к моим ногам. Посреди комнаты, в одном только нижнем, я стою на месте, не решаясь сделать ни одного шага, как по комнате, так и по своей жизни. Уже давно перестала замечать окружающий мир и людей в нём. Если на мгновение представить, что всё вокруг просто сон, кошмар, моя параноика, становится не по себе. Кажется, что я просто листаю книгу, которая приведёт меня в никуда. Мне хочется забыться и забыть о том, что происходит с моей жизнью последние несколько месяцев.
Слышу, как открывается дверь за моей спиной, и краем глаза замечаю Майкла. Мы познакомились в одном из баров пригорода Сакраменто, где я оказалась в попытках скрыться от Баако. Мне снова так легко удалось вывести его на эмоции во время последнего разговора, что он сорвался ко мне аккурат в ночь перед свадьбой. Только вот закончилось тогда всё печальненько... С Майклом же с первой минуты общения всё складывалось как по маслу: он взял инициативу в свои руки, подошёл первым, предложил выпить что-нибудь, а затем, получив моё согласие, просто мило улыбнулся, заставив меня поверить в наступление белой полосы посреди чёрной жизни.
Парень старается ступать как можно тише, боясь напугать меня, тогда как мне снова кажется, что только он один способен меня понять. Но эта мысль тут же сменяется другой - он просто хочет затащить меня в постель и не более того...
Чувствую губы Майкла на своей шее, и закрываю глаза от наслаждения. От него веет запахом алкоголя и чего-то непонятного для меня, но совершенно точно запрещённого. Он весь пропитан запретами и мне это безумно нравится. Его руки касаются моего оголённого живота, а я немного вздрагиваю от неожиданности, приходя в себя, и слегка трезвея. Нет, пожалуй, пора всё это прекратить. - Хватит, Майкл, - в голосе снова чувствуется лёд, - Ты принёс мне то, что я просила? Он останавливается и отстраняется от меня, прекрасно понимая, что ничего ему не светит.
Молодой брюнет, сделав шаг назад, достаёт из под кожанкой куртки свёрток, который я даже не сразу заметила. Моих губ касается улыбка, и я замечаю на его лице такие же эмоции. Сделав шаг по направлению к нему, продолжая улыбаться, слегка касаясь его колючей щеки лёгким поцелуем, а затем, отстранившись, забираю из его рук сверток. Быстро разворачиваюсь, и надеваю на себя сброшенное несколько минут назад платье, чувствуя, как Майкл любуется каждым моим движением. Несколько секунд уходит на поправить причёску, и в следующее мгновение я выхожу из комнаты, зная, что он уже идёт следом.
На первом этаже музыка играет так громко, что, кажется, оконные стёкла сейчас разобьются на сто кусков. Аккуратно пробираясь сквозь толпу, оглядываясь чтобы не потерять парня, я выбираюсь на улицу, делая глубокий вдох. Мне так не хватало свежего воздуха в доме, где перемешались всевозможные запахи. - Пошли. Возьмём мою тачку, - Майкл берет меня за руку, и мы вместе бежим к машине, мечтая поскорее убраться отсюда. Через десять минут сюда нагрянет полиция, вызванная соседями из-за непрекращающегося шума, но меня эта история уже не волнует.
Вставляя ключи в зажигание, молодой человек резко срывается с места, тогда как меня немного прижимает к сидению. Опускаю окно, высовываясь наполовину из машины, я начинаю чувствовать себя хоть немного свободной, и мне это безумно нравится. Единственное чувство, которое я способна испытать в полную силу - свобода. Ни любовь, ни забота о ком-то близком, а только то, что делает меня на несколько секунд счастливой.
Не знаю сколько точно мы ехали, но Майкл остановился только когда мы подъехали почти к самому городу. - Ты уверена, что хочешь этого, Дэннетт? - он поворачивается ко мне, смотрит прямо в глаза, надеясь, что я передумаю совершать задуманное - Не смогу нормально жить, пока они счастливы, - ровным взглядом смотрю перед собой, а затем опускаю голову вниз, чтобы не показать как вновь душат слёзы. Оставив мои слова без ответа, Майкл закрывает глаза, откинувшись на спинку сидения, долго молчит, а потом протягивает мне злополучный свёрток. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, словно ведя немой диалог, после чего Майкл раскрывает пакет, высыпая всё его содержимое на переднюю панель машины, пока наконец не извлекает из него главное - пистолет. Он протягивает его мне, держа пакетом с одной стороны, дабы не оставить следов если я всё же решусь. Оружие так не привычно ложиться в руку, тогда как металл приятно остужает горячую ладонь, холодом стали напоминая что именно я собираюсь сделать. Ещё не решила кто именно это будет, но так просто ничего не закончится. Пожалуй, Баако был прав, когда сказал про моё безрассудство и безумие.
Внезапно резкая боль в области живота вынуждает меня скрутиться пополам, пытаясь побороть этот приступ. Конечно, я ведь ничего толком не ела последнюю неделю, а только заливала в себя различный алкоголь, надеясь тем самым заглушить боль. - Дэнни, что с тобой?! - Майкл бережно подхватывает меня, но я высвобождаюсь из его рук. Слишком больно, чтобы можно было себе это позволить, - Всё нормально? -Милый, в моём мире никогда ничего не бывает нормально - глаза снова полны слёз, но я обладаю достаточной властью, чтобы сдержать их. - Бл... Да плевать на них, слышишь!!!- новый знакомый срывается, бьет по рулю, - Пошли этого муд… точно так же, как он послал тебя!- А по твоему я не хочу, Майкл?! - эмоции берут верх и я сама срываюсь, - Думаешь, мне так по кайфу всё происходящее? Да я устала чувствовать себя словно побитая собака! И я не успокоюсь, пока чертова Эйми не сдохнет!
В машине воцаряется неловкая тишина, которую парень нарушает первым. - Я отвезу тебя сам. Спрячь пистолет в сумочку и не доставай, пока точно не будешь готова. В церкви хорошая акустика, так что выстрел точно будет слышно. Поднимется паника, но у тебя будет около минуты - выскочишь из комнаты невест через вторую дверь и сразу побежишь прямо через сад. В конце будет забор, но там уже готова лазейка. Свернёшь налево, и за углом увидишь мою машину. Я буду ждать тебя до конца. Главное, держи пистолет крепко, на вытянутых руках, и потом забрать не забудь. Всё запомнила?- Ещё в первый раз, милый, - откинув верхнюю панель, поправляю макияж, глядя в небольшое зеркало, после чего перевожу взгляд на  Майкла. В этот же момент, совершенно неожиданно, он впивается в мои губы страстным поцелуем. Как ни странно, но я отвечаю. Всё продолжается несколько мгновений и заканчивается лишь когда брюнет практически поднимает низ моего платья. Понимаю, что не могу позволить себе раствориться в новых чувствах, пока живы старые. Даже несмотря на то, что Майкл за два дня стал мне невероятно близким. Видимо правду говорят: те, кто видит нас в момент сильнейшей печали становятся нам родными душами. - Когда всё закончится, хочешь ты или нет, но я увезу тебя подальше от Сакраменто, детка, - тяжело дыша, он прижимает меня к себе. - Это мы ещё посмотрим, - с лёгкой улыбкой, зарываюсь носом в его шею...
...Спустя час мы оказываемся возле нужной церкви. Майкл высаживает меня из машины на противоположной стороне, поспешно уезжая, чтобы не привлекать лишнее внимание, а я, как вкопанная, стою на месте, глядя не церковь. Представляете, как чертовски больно мне было сейчас...ведь именно в этой церкви мы с Баако мечтали пожениться. Но теперь предатель ведёт к алтарю другую. - Только через мой труп, - внутренний голос становится не менее безумным, чем я.
Глубокий вдох/выдох. Нервно поправляю причёску, накидывая заранее приготовленный платок, дабы городские камеры наблюдения не зафиксировали лица, и перехожу дорогу, понимая, что ноги с трудом держат. Оказавшись на территории, еще размышляю стоит ли идти дальше, но ответ приходит сам собой, когда замечаю у входа подружек невесты. - Стая таких же проституток, как ваша главная, пожалуй! - от жестокости мысли самой противно становится. Прохожу мимо, даже глазом не поведя в их сторону.
До начала церемонии, судя по приглашению, оставался ещё час. Так какого тогда тут делают все эти люди, скажите пожалуйста? Действительно, суета в церкви была приличная: здесь все суетились, стараясь навести последние штрихи. Свадебный организатор гоняла вообще с какой-то ерундой в руках, тогда как [судя по похожей одежде] её помощники впопыхах украшали зал цветами. Большие букеты белых роз с вкраплениями в них синих/желтых бутонов... - Ты даже это у меня украл, Баако...
- Дэннетт? Дэннетт Роуд? - меня замечает Кристина и тут же откладывает один из букетов, дабы набросится с объятиями. Раньше она была нашей хорошей с Баако знакомой. К слову, Крис была в числе первых, кто заметил зарождающиеся отношения, - Где ты пропадала, дорогая? Не ожидала тебя увидеть здесь.- Всё в порядке. Баако все же остаётся моим братом,- руки сами обнимают некогда бывшую подругу, - А где счастливая невеста?. .Крис указывает на нужную дверь. Я прошу её никому не рассказывать о нашей встрече, а затем смело вхожу в комнату той, что разрушила все мои планы.
Здесь красиво: белые стены, тёмная мебель из дерева, и много цветов. Кругом лежат необходимые вещи для свадьбы. Самой невесты не видно, но я слышу чей-то голос в другой комнате. И с этого момента начинается игра. Интересно, кто выйдет из неё живым?

]Утро тридцать первого декабря встречает обычным порывистым ледяным ветром с моросью ледяных осколков, называемых снегом, что врезаются в лицо будто иглы какого-то темного заклятия. Регулус не любил зиму. Не любил снег и никогда не питал большого нежного чувства к зимним праздникам. Рождество, Новый год никогда в семье Блэк не были окутаны семейным теплом и добром, как в других семьях. Да, когда он был еще совсем ребенком, ему делали потрясающие подарки. Что еще нужно ребенку? Это и заставляло его любить огромную елку в гостиной главного дома Блэков. Он любил, когда собиралась вся семья, когда он с сестрами и Сириусом шли кататься на коньках утром в рождество. Как прибегали все мокрые от снега. Как в доме на одну недель запах холода и строгости сменялся на аромат выпечки, грога и горячего шоколада. Или же, быть может, Регулусу хотелось так думать. Его воображение создало ему картинку, которой никогда не было. Сейчас он не мог ответить на этот вопрос один. Ему был нужен свидетель всех тех событий. Долгое время Регулус создавал в своем воображении идеальную семью, которой они никогда не были, в которой он никогда не жил и не воспитывался. Жить в иллюзиях было явно отличительной чертой младшего Блэка. И с этим нужно было что-то делать...
РОдители ждали его на новый год дома, но Регулус, отговорившись тем, чтоу  него есть дела в школе, после Рождества отправился обратно в Хогвартс. Это рождество было совершенно иным и таким как в детстве ему не стать никогда даже в фантазиях младшего. Это рождество изменило все. Пробило розовые очки Регулуса, в которых он жил последние шестнадцать лет. Он хотел знать, неужели же совершенно все в его жизни было ложью. Неужели же он и вправду выдумал себе мир, полностью отличающийся от реальности. Во что же тогда ему верить?
Регулус редко мог побыть один. Так или иначе, с самого рождения рядом с ним кто-то всегда был. Матушка, няньки, родственники, а потом однокурсники. Регулус практически не улавливал, где заканчивались его мысли и начинались мысли окружающих, так тщательно вбитые ему в голову. Лишь сейчас, оказавшись совершенно один в поезде до Хогвартса, в пустом вагоне, Регулус мог впервые подумать о том, что произошло с ним в последнюю неделю. О том, что случилось в этом мире. И о том, как давно он жил в иллюзии собственного придуманного им мира. Как давно разрушилась стена заблуждения. Он создавал свой мир на основе фактов, что умело предоставляли ему окружающие, тасуя их будто шулер свою колоду магических карт. Ему показывали лишь выгодные картинки, окружая его лишь тем, что ему было необходимо знать. Но виноваты ли лишь окружающие? Вовсе нет. Регулус так охотно верил всему, что ему говорили. Он верил каждому слову, желая, что бы это было правдой. Не задумывая об ином варианте. Он принимал за чистую монету каждое слово Белатрикс, он видел в ней лучшего друга, что никогда не обманет его, никогда не толкнет в пучину тьмы. Он так охотно шел за ней, что глупо было бы винить во всем лишь Беллатрикс. Он сам виноват в том, где оказался и в какую переделку влип. И сейчас ему необходимо было во всем разобраться.
Тишина размеренно покачивающегося вагона длинного экспресса усыпляла, но с каждой попыткой уснуть, Регулус вновь и вновь возвращался в последнее рождество на улицы Хогсмида. В тот вечер, когда иллюзии покинули парня. Когда он своими глазами увидел, что из себя представляют Пожиратели. Первые сутки он находился в шоке. Дрожащий, преисполненный эмоциями он явился в родной дом, но толком не мог ответить ни на один из вопросов родителей. Лишь рассказал о нападении оборотней, что, разумеется, оказало свое действие на матушку. Регулус не стал посвящать в подробности родных. Сами узнают рано или поздно. А если не узнают, то тем лучше. Первый шок сменился растерянностью, затем апатией. Регулус оказался у разбитой витрины столь тщательно выстраиваемой им жизни. Лишь только достойные события и мысли должны были ее украшать. Но камень реальности заставил эту картинку разлететься в дребезги. Ему было необходимо все кому-то рассказать. Кто не предаст и не прогонит. Но кому? Он подумал о Чарити, но как он мог повесить на нее такую информацию? На нее, человека с кристально чистым сердцем, которая могла быть следующей жертвой этих преступников в борьбе за чистоту крови путем анархии и убийств? В жизни Регулуса был лишь один человек, кто в его глазах являлся чуть ли не живым божеством для младшего все его детство. Смелый, способный противостоять даже их матери, во всем лучше его и во всем талантливее, смелее, умнее. Таким видел Регулус своего старшего брата. Быть может это окажется очередной иллюзией его воспаленного мозга, но попробовать Блэк должен был. Именно поэтому он решил отправиться в Хогвартс на Новый год. Именно поэтому ему было необходимо увидеть брата вдали от его друзей.

Поезд Хогвартс-экспресс мягко остановился на платформе, позволяя редким пассажирам выйти из вагонов. Как это отличалось от обычных поездок. Платформа казалась неживой, будто из старого тревожного сна, что мучил с самого детства. Лес вдали черней загадочностью и таящей в себе опасностью. Регулусу было интересно, как обстоят дела в Хогсмиде после произошедшего нападения на город...
На платформе никто не встречал, никто не приготовил кареты по дороге в школу. Вместе с Регулусом из поезда вышло лишь порядка двадцати человек. Кто-то направился в Хогсмид, пара человек шли по направлению к Хогвартсу, подобрав свои чемоданы. Сам же Блэк прибыл без вещей. Так же как и вбежал от произошедшего домой, в чем был, прихватив лишь кровь, грязь и страх. Вздохнув, мальчишка выбрал дорогу к небольшому городку, решив пройтись. Хогвартс никуда не исчезнет, каким бы не были фантазии слизеринца. Ему было интересно посмотреть на то, что осталось от Хогсмида и это зрелище стоило того... Казалось бы, что праздничная неделя должна была бы наполнить улицы гуляющими, но этот городок будто затаился. Встретив парня полной тишиной. На часах близился вечер, сумерки уже опустились на городок. Окна жилых домов были закрыты ставнями, на улицах были сняты гирлянды, а некоторые висели порванными нитями, напоминая о произошедшем. Регулус зашел в Сладкое королевство, толкая дверь с одиноким тихим колокольчиком. Жизнь замерла в этом месте, еще не оправившемся от кровавого рождества. На улице Блэк поднял голову к небу, с которого падал пушистый снег, совершенно не тот, что в Лондоне. Он посмотрел в потемневшее небо там, где несколько дней назад увидел страшный знак Темного Лорда. Туда, где небо разрезала горящая Метка как напоминание о том, что расправа дойдет до каждого. Сейчас оттуда лишь падал снег, легкими хлопьями оставаясь в волосах и на шарфе парня. Если Регулус и думал о том, что бы прихватить из Трех Метел сливочного пива, лишь один взгляд на это место заставил его трусливо бежать с улиц деревушки, будто предателя, которым он теперь и был. И слишком поздно осознал все это.

Дойдя до стен родной школы, Регулус успел порядочно замерзнуть. Оставив дома перчатки, он тер ладони друг о друга, ощущая как новогодний холод колет пальцы, мешая им двигаться. Даже дыхание не помогало согреть их, будто мальчишка изнутри стал ничем не теплее этой чертовой зимы. Лишь главные двери Хогвартса заставили Регулуса немного улыбнуться.
- Блэк? Ну наконец-то... Сколько вас можно ждать? Вы должны были прийти еще полтора часа назад, - профессор посмотрел на Регулуса, замерзшего и покрытого снегом. Блэк был готов удивиться такой прозорливости, но чему, собственно, вообще удивляться?
- Простите, профессор, я прошел через Хогсмид, - словно в качестве подтверждения своих слов Регулус вытащил мешок с эмблемой Королевства, в котором припас сладости на эту ночь.
- Нечего сейчас ходить одному в темноте! Это опасно!!
Проводив студента в темные коридоры школы, профессор покинул Регулуса, уходя по своим делам. Распахнув промерзшую мантию, Блэк направился в главный зал в желании отыскать того, ради кого он приехал. Время ужина уже подходило, Регулус готов был взмолиться непонятно каких Богам, что бы его брат был на месте и без своих друзей, иначе все грозило полететь к гиппогрифу под хвост. Войдя в большой зал, Регулус оглядел стол Гриффиндора. Оставшихся на рождество студентов было так мало, что зал выглядел невероятно жалким даже на Новый год. Огромнейшая елка не спасала положение. Среди редких студентов, Блэк увидел искомую им фигуру, прибавляя скорости и переходя практически на бег, забыв о том, что пранировал быть невозмутимым. Какой же дрянной из Регулуса был бы актер. Лишь за несколько метров до брата, младший Блэк замедлился, надевая на лицо маску беззаботного доброжелательного парня. Не спросив разрешение у сидящих за столом, Регулус, не снимая уличную мантию, сел напротив брата, положив мешок из Королевства.
- Привет, Сириус... - будничным тоном произнес Блэк, едва смотря на брата, как это бывало за завтраком в их доме каждое утро. Регулус всеми силами старался был спокойным, будто ничего не произошло и его не мучают никаких мысли или же события, - С наступающим Новым годом...